+7 495 1145383
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации напомнила об одном из случаев, когда правило ст. 207 Гражданского кодекса, устанавливающее, что с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям, не действует: оно не применяется, если основное обязательство было исполнено с просрочкой, но в пределах срока исковой давности (Определение ВС РФ от 4 марта 2019 г. № 305-ЭС18-21546).
Обстоятельства рассмотренного ВС РФ дела заключались в следующем.
Между сторонами был заключен договор поставки оборудования, по условиям которого в случае нарушения установленных сроков поставки (31 мая 2013 года и 30 апреля 2014 года), поставщик за каждый день просрочки уплачивает покупателю неустойку в размере 0,25% от цены не поставленного в срок оборудования. При этом общий размер неустойки за все время просрочки не должен превышать 30% от цены оборудования.
Поставщик произвел поставку с нарушением установленных сроков, в связи с чем 27 апреля 2017 года в его адрес покупателем была направлена претензия о ненадлежащем исполнении договора и начислении неустойки. Поскольку претензия осталась без ответа, покупатель 29 июня 2017 года обратился в арбитражный суд с иском к поставщику о взыскании договорной неустойки.
Суды трех инстанций, приняв во внимание сроки поставки и дату обращения покупателя с иском в суд, пришли к выводу, что срок исковой давности истцом пропущен. При этом они руководствовались положениями ст. 207 ГК РФ, согласно которым, в связи с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительному требованию о взыскании неустойки.
ВС РФ счел этот вывод ошибочным и обратил внимание судов на следующее.
Определение срока исковой давности по требованию о взыскании неустойки за ненадлежащее исполнение обязательства по поставке товара осуществляется по общим правилам, установленным ГК РФ. В частности, по обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения.
В рассматриваемом случае, согласно условиям договора, поставщик должен был уплачивать покупателю неустойку за каждый день просрочки. То есть, каждый день за период с момента нарушения обязательства до момента его исполнения на стороне поставщика возникало обязательство по уплате неустойки.
При этом, как напомнил ВС РФ:
срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки исчисляется отдельно в отношении каждой суммы неустойки, подлежащей уплате за каждый день просрочки (п. 25 постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2015 г. № 43); а правило ст. 207 ГК РФ в данном случае не применяется, поскольку основное обязательство было исполнено с просрочкой, но в пределах срока исковой давности (отметим, что ранее такое же разъяснение давал и ВАС РФ). Поэтому судам следовало взыскать неустойку за трехлетний период, предшествующий дате предъявления иска о ее взыскании.
Кроме этого, отметил ВС РФ, в рассматриваемом деле до предъявления иска о взыскании неустойки истец 27 апреля 2017 года в соответствии с условиями договора направил ответчику претензию, которая осталась без ответа.
Соблюдение сторонами предусмотренного законом претензионного порядка в срок исковой давности не засчитывается, фактически продлевая его на этот период времени.
В связи с этим суд первой инстанции должен был исследовать юридически значимые обстоятельства, касающиеся вопросов соблюдения истцом претензионного порядка с целью установления срока, подлежащего исключению из срока исковой давности. Однако этого сделано не было.
В итоге дело передано на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции, которому следует учесть изложенную позицию ВС РФ, исследовать все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, установить срок соблюдения претензионного порядка, подлежащий исключению из срока исковой давности.
